Казахстану объявили войну. И она в разгаре уже семь лет. Проигравшая сторона – перерабатывающая промышленность нашей страны. Все эти годы отрасль несет потери. На пике развития работало 350 мукомольных предприятий, сейчас, в 2018 году, – около 100. Остальные 250 крупных и малых мельниц и комбинатов – это жертвы тарифной политики соседей. В живой силе это более 30 тысяч человек. Две дивизии полного состава. Об этом сообщает корреспондент медиа-портала Караван.

В этом году экспорт муки из Казахстана сократится на 300–500 тысяч тонн.

Потери нашей экономики могут составить 9 миллиардов тенге. Работы лишатся около тысячи человек. Закроется примерно 20 мельниц. Они теперь не нужны.

Еще около 10 тысяч казахстанцев, работающих в инфраструктурных отраслях, пострадают, так как работы для них будет меньше.

– Мы прямым текстом говорим, что мукомольной отрасли плохо. В этом году она потеряет четверть нашего экспорта. Если это случится, то предприятия станут банкротами, – рассказал “КАРАВАНУ” президент Союза зернопереработчиков Казахстана Евгений ГАН.

Мукомолов активно вытесняют с их традиционных рынков: Узбекистана, Таджикистана и Киргизии. Причем вытесняют строго по графику. Бьют по самому больному месту – по ценам.

Для казахстанских экспортеров установлен НДС в 18 процентов плюс акциз 5 процентов. Также применяются разные железнодорожные тарифы на провоз. Для муки больше, для зерна – меньше.

Так, Ташкент подталкивает бизнес ввозить в страну не готовый продукт, а сырье.

– Основным нашим покупателем всегда был Узбекистан, – рассказал генеральный директор мукомольного комбината “Мутлу” Досмукасан ТАУКЕБАЕВ. – Но затем правительство этой страны поменяло политику ведения бизнеса. Там поставили очень много мельниц. Переработчики покупают наше зерно и продают муку у себя. Они полностью освобождены от уплаты налогов. Более того, если мельница продает свою муку за рубеж, то для нее применяется толлинговая схема: она заявляет о покупке импортного зерна и обязуется полученный продукт экспортировать. После вывоза компания получает весь НДС обратно.

Примерно так же действует и Таджикистан. Душанбе просто установил разный НДС: на муку – 18 процентов, на зерно – 10 процентов.

Справка “КАРАВАНА”

Страны Центральной Азии последовательно уменьшают импорт муки и переходят на закуп зерна. В 2012-м Узбекистан брал 1,2 миллиона тонн муки и в два раза меньше зерна. В прошлом году – всего 627 тысяч тонн муки, но 1,6 миллиона тонн зерна. Таджикистан в 2010 году купил 463 тысячи тонн муки и 367 тысяч тонн зерна. В прошлом году всего 53 тысячи тонн муки, но больше 1 миллиона тонн зерна. То есть этот рынок мы уже потеряли.

Для обеих стран хлеб из Казахстана – товар стратегический. Например, в Таджикистане это более половины всего каравая. Для Узбекистана – четверть. Страны зависят от импорта. Своего зерна им не хватает. Наше положение на этих рынках всегда было твердым. Мука из казахстанской пшеницы – бренд, который мы теряем. Но его подхватывают местные мукомолы.

Во время своего выступления на форуме “Хлебопродукты-2018” в Алматы Евгений Ган показал фото мешков муки узбекского производства, на которых без ложной скромности было написано “Kazakhstan” и “Произведено из казахстанской пшеницы”.

Ситуация с экспортом постепенно усугуб­ляется. В ближайшие годы наши комбинаты могут потерять и афганский рынок. В прошлом году мы поставили в эту страну 1,5 миллиона тонн муки. Теперь это наш единственный крупный рынок сбыта. Но соседи поджимают нас уже и оттуда.

– За транзит тонны муки Узбекские железные дороги берут 65 долларов. У своих мукомолов просят на 22 доллара меньше. Для них действует внутренний тариф. Эти 22 доллара играют очень большую роль. Особенно на таком рынке, как Афганистан. Если мы поставляем условно 1 000 тонн, то 500 тонн поставляют уже узбеки, – рассказал директор “Мутлу” Досмукасан Таукебаев.

– Фактически то, что происходит с мукомольной промышленностью сегодня, – это тренировка, как будут встречать другие казахстанские экспортные товары в будущем, – уверен Евгений Ган. – Так получилось, что мы опередили в развитии другие отрасли. Их будут точно так же ограничивать, пытаться выдавить.

У всех стран есть заинтересованность в покупке сырья и организации производства из него своего продукта. Поэтому мы должны строить свою экспортную политику так, чтобы нашим парт­нерам было интересно покупать не сырье, а продукт.

Ответные меры могут быть зеркальными – снизить тарифы на экспорт муки, поднять на зерно. Или использовать опыт Китая. НДС в Поднебесной составляет 13–17 процентов. При экспорте сельхозпродукции возврат НДС составляет 0 процентов, при вывозе переработанной продукции – 100 процентов. Никто не заинтересован вывозить сырье.

Справка “КАРАВАНА”

Торговые конфликты – нормальная и обычная ситуация. Даже в рамках Таможенного союза. Например, в феврале Россия запретила ввоз из Беларуси 500 видов молочной продукции. Киев и Москва начали антидемпинговое расследование в отношении Минска, который активно поставлял ржаную муку на рынки соседей. Тем не менее Беларусь и Россия остаются ближайшими партнерами и союзниками.

Мы должны приходить к этому же. Тем более у Казахстана уже есть опыт по защите своих интересов в отношениях и с Узбекистаном, и с Киргизией.

Но лучше должны быть системные меры, направленные на развитие экспортного потенциала в целом, а не только муки. Мука – это только пазл в системе, уверен глава ассоциации. Однако минсельхоз и министерство нац­экономики работают не от продажи товара, а от производства. Поэтому они не понимают таких проблем.

– Наша задача сегодня – изучение товарных рынков и изменчивость на перспективу. Что будут есть китайцы через 3–5 лет? Откуда они это будут брать? Как будут меняться потребительские привычки в Узбекистане? Может быть, они “уйдут” в макароны и будут меньше есть хлеба? Это главное, – считает Евгений Ган. – В 2010 году я был на конференции во Франции. И первая презентация была об изменении потребительских привычек населения.

Что будет востребовано через десять лет: французская булка с хрустящей коркой или английская с мягкой? Я сначала смотрел на них широко раскрытыми глазами, сомневался в их адекватности. А потом до меня дошло: они говорят о рынках! Что будут покупать и к чему надо готовиться.

Два дня была конференция. Два дня я не выходил из зала. Мне было интересно всё! Например, развитие сети французских кофеен в Японии. Какие они должны использовать цветовые гаммы. Какой высоты должны быть стулья. Это на две головы выше наших проблем. У нас всё по-другому.

У нас вся информация – коммерческая тайна. Делиться знаниями никто не хочет.

Поэтому я думаю, что у МСХ должна быть крупная аналитическая служба, которая должна понимать, как будут формироваться потребительские предпочтения на перспективу. Исходя из этого, рекомендовать, сколько надо засеять пшеницы, сколько кукурузы и сколько гречихи.

Справка “КАРАВАНА”

Идеал такой системы – минсельхоз в Штатах. Его прогнозами пользуются все производители продуктов питания в мире. Вне страны работает Иностранная сельскохозяйственная служба. Глобальная сеть охватывает 171 государство. В их офисах работают сельскохозяйственные атташе. На основе своих прогнозов МСХ США рекомендует, что и сколько надо вырастить фермерам. Система выстроена так, что тех, кто выращивает лишнее, накажут, а тем, кто работает согласованно с минсельхозом, помогают субсидиями. Мы до этого не доросли.

Для этого надо выстраивать экспортную политику от целей и задач правительства до работы отдельного фермера. И расписать функционал игроков в системе, чтобы каждый занимался своим делом: кому выращивать хлеб, кому его перерабатывать, кому продавать, а кому следить, чтобы все получали прибыль.

Но прежде всего – определить один государственный орган, который мог бы курировать отрасль. В идеале это должно быть самостоятельное агентство, отвечающее за экспорт казахстанской продукции.

– Две недели назад меня пригласили на выставку турецкого мукомольного оборудования, – рассказал Евгений Ган. – И говорят: мол, мы вас пригласили, оплатили проживание в гостинице, поэтому настоятельно вам рекомендуем лететь турецкими авиалиниями. Где мукомолы и где самолеты?! В билете читаю, что мне можно провезти самолетом не 10, а 30 килограммов. Понятно, что это 20 килограммов тех товаров, что я куплю в Турции и вывезу в Казахстан! Вот это и есть цельная национальная стратегия плюс элементарный патриотизм.