Государство кидает миллиарды бюджетных денег в сельское хозяйство. Среди самых крупных их получателей – производители живого скота, сообщает медиа-портал Караван. Доходы владельцев откормочных площадок растут. Но мяса больше не становится. Да и цена на него постоянно растет. Почему?

По старой советской привычке министерство сельского хозяйства поддерживает производство. При рыночной же экономике надо поддерживать покупателя. Всё просто: производство вертится вокруг продажи. Будут у покупателя деньги – он купит нужный ему товар. Не будет – не будет и товара, уверен директор ТОО “MB-4”, мясокомбината из Акмолинской облас­ти, Азамат ШАЛМАГАМБЕТОВ.

Производителя субсидиями лучше не баловать. Опыт показывает, что они перестают работать.

Лучше дать ему дешевые оборотные деньги. Но, прежде всего, крупным мясокомбинатам надо помочь получить все возможные сертификаты на экспорт. В Китай, Россию, на Ближний Восток.

Например, МСХ договаривается об экспорте охлажденной говядины в Китай. Там этот сорт стоит 6–7 долларов за килограмм – это 2 968 тенге. За такие деньги любой мясокомбинат, если будет закупать у населения мясо по 3 доллара (1 272 тенге), сможет получить доход в 4 доллара. Товарная цепочка сама выстроится, и можно будет забыть о субсидиях и уговорах.

Цепочку можно развернуть дальше. На границе с Китаем, Россией и Узбекистаном поставить климатические площадки, куда наш экспортер будет завозить свой товар и ждать покупателя на месте. Чем это хорошо?

Наш поставщик договаривается с зарубежным покупателем. И тот диктует свои условия. Он занижает цену.

И сразу вопрос можно повернуть иначе: не хочет брать один – пусть берет другой. Более мелкий. За счет этого и экспортная цена станет расти. Надо всегда начинать с мелкого покупателя. Он не такой требовательный.

На освоение новых земель всегда бросали мошенников и авантюристов. Когда они территорию окучат, приходят гиганты. У нас есть такие авантюристы. Надо лишь дать им волю.

От границы Казахстана до Ташкента всего 15 километров. Что мешает поставить такой холодильник там? Нужно межправительственное соглашение, для Узбекистана такой объект тоже выгоден, так как он импортирует мясо, чтобы кормить свое растущее население. Получится что-то вроде МЦПС “Хоргос”, но в мясном варианте. И сдавать в аренду маленькие бутики. Вокруг этого центра тут же появится своя сеть перекупщиков. Но это будут их посредники, которые станут работать уже на Казахстан.

Такой же холодильник надо ставить в Бахрейне – это один из крупных потребителей казахстанской ягнятины.

Самая больная тема – как вывести фермеров из тени. Формально в Казахстане запрещен подворный забой скота. Но как запрет исполняется, никто не смотрит. В итоге черный рынок мяса процветает. На нем правят перекупщики. Они же диктуют свои цены. Возьмем данные по столице. Город в день получает до 200 туш. Нижний предел веса – 150 килограммов в туше. Итого: 30 тонн в день (или 900 тонн в месяц) находятся в тени. При цене 1 800 тенге за кило мимо налоговой проходит 1,6 миллиарда тенге ежемесячно. Или 20 миллиардов тенге в год.

Если принять, что примерно так же снабжают другие города страны, то всего по Казахстану в тени сидят все 160 миллиардов. Это только по говядине. По очень грубой оценке общий теневой рынок мяса – 400 миллиардов тенге. Это седьмая часть от всего объема производства сельского хозяйства страны! И с этих денег тоже не платят налоги.

Как вывести эти деньги из тени? Тут тоже надо платить не производителю, а покупателю.

Как строится цена на рынке?

Закупочная цена говядины сегодня, если это бычок, – 1 500–1 600 тенге за кило. Средний бычок весит 150–160 кг. Сдают перекупщики мясо по 1 800 тенге. Плюс 100 тенге с килограмма за услуги снимает рынок. Их прибыль выходит в районе 15 тысяч с туши. В машине – 3–4 туши. Итого: 64 тысячи на двоих в неделю. На базаре цена начинается с 2 200 тенге за кило – передняя часть, 2 400–2 600 тенге – задняя.

Мясокомбинат не может конкурировать с таким рынком, так как у него больше затрат. Поэтому можно предложить субсидии, которые идут на откормочные площадки, перекинуть на стимулирование производственных кооперативов и фермам, у которых больше 100 голов. То есть приплачивать официальному продавцу 100 тенге за продажу каждого килограмма мяса официальному покупателю, будь то рынок или мясокомбинат.

Что это дает? Первое – доходы фермера увеличатся на 15 тысяч тенге с туши. Обычно он зараз продает 3–5 бычков – это уже 45–75 тысяч тенге дополнительно. Второе – система учета: налогового и ветеринарного. Третье – появляется ветеринарный врач, так как кооперативы обязаны иметь его в штате. Четвертое – появляется налоговая база. Пятое – стимулирование продажи мяса на мясокомбинат. У фермера возникает стимул работать официально.

Чем плохи перекупщики? За годы работы у них ничего не поменялось: как катались они на “Газельке”, так и продолжают. Перекупщики даже для себя не могут заработать, не говоря уже о своем окружении. Они не создают добавочный продукт. Не дают развиваться никому вокруг.

Почему это важно? Сейчас перед нами стоит задача – накормить 18 миллионов человек. Но мы не можем этого сделать, потому что система так построена, что банки вымывают деньги из реальной экономики. Они не дают возможности предпринимателям накопить капитал. И, как следствие, не позволяют появиться среднему классу. В нашем случае – крепким фермерам.

На мясе сейчас маржа от 6 процентов – купи-продай, до 18 процентов при глубокой переработке. Это угроза сползания отрасли и закрытию многих мясоперерабатывающих заводов уже завтра. Прибыльность мясокомбинатов в 2015–2016 годах составляла 30–50 процентов. Тогда мы могли позволить себе реинвестировать капитал в обновление производства. Сейчас у нас такой возможности нет.