Эксперт по налогам Габитжан Кудайберген высказал свое мнение по поводу изменений в Налоговом кодексе.

К чему приведут изменения в налоговом законодательстве, а также какие в нем на сегодняшний день существуют недостатки в интервью корреспонденту «Капитал.kz» рассказал эксперт по налогам, директор юридической фирмы GK & Partners Габитжан Кудайберген.

Напомним, что на прошлой неделе министр национальной экономики Руслан Даленов на пленарном заседании мажилиса представил ряд поправок в Налоговый кодекс. Они включают льготы по исчислению суммы НДС для некоторых отечественных производителей, внедрение инвестиционного налогового кредита по КПН, введение налога на Google и др.

– Габитжан, какие, на ваш взгляд, сегодня существуют недостатки при налогообложении?

– Самым большим системным недостатком, на мой взгляд, является то, что мы не осознаем себя налогоплательщиками. А ведь значительная часть доходов наших граждан уходит на уплату налогов и социальных платежей, другими словами, зарплатные налоги.

Зачастую казахстанцы даже не догадываются о тех суммах отчислений в бюджет, которые они ежегодно платят. Таким образом, многие из нас даже не осознают свой вклад в общество. Иначе мы были бы более требовательными к государственным управленцам по вопросу выполнения ими общественного договора.

На мой взгляд, необходимо реформировать систему персонального налогообложения путем переноса ответственности за уплату налогов на самих физических лиц. Для этого нужно максимально сократить и упростить налоги и социальные платежи с доходов работников, так чтобы каждому было понятно, какие расходы следует относить на вычеты, какие налоговые льготы можно применять, то есть, что, как и куда платить.

Конечно, на первый взгляд, это кажется невозможным в казахстанских реалиях. К тому же у налоговых органов не хватит ресурсов для администрирования всех граждан.

Вместе с тем, я считаю, что стоит начать с введения всеобщего налогового декларирования, с сохранением ответственности по удержанию налогов за работодателями. Замечу, что у нас пытались это сделать, но по каким-то причинам отложили вопрос на неопределенное время.

– В чем специфика казахстанского налогового законодательства? Соответствует ли оно общемировым стандартам и подходам?

– Казахстанское налоговое законодательство обновляется регулярно. Оно постоянно реформируется, чтобы соответствовать общемировым стандартам.

В частности, у нас существуют нормы, касающиеся налогообложения доходов, получаемых от контролируемых иностранных компаний. Мы присоединились к Многосторонней конвенции по выполнению мер, относящихся к налоговым соглашениям, с целью противодействия размыванию налоговой базы и выводу прибыли из-под налогообложения (BEPS), а также Многостороннему соглашению компетентных органов об автоматическом обмене информацией о финансовых счетах (CRS). Последнее нацелено на исключение нерационального применения конвенций об устранении двойного налогообложения, раскрытие информации о банковских счетах казахстанских граждан в зарубежных банках.

Если говорить о налогообложении внутри страны, то у нас сравнительно невысокая налоговая нагрузка на бизнес. Речь идет о низкой ставке НДС, освобождении от налогообложения дивидендов, выплачиваемых холдинговым структурам при владении операционными компаниями более трех лет, а также о множестве льготных налоговых режимов для отдельных категорий налогоплательщиков, и др.

Исключение составляют вышеупомянутые зарплатные налоги. В силу неинформированности и безразличия работников, эти налоги становятся для работодателя ощутимым бременем.

Отмечу нормы, касающиеся налогового администрирования. Они у нас тоже вполне конкурентные. Тем не менее местные налоговые органы все равно иногда нарушают их: в частности, при совершении камерального контроля, также по итогам налоговых проверок проводят начисления по надуманным основаниям, допускают нарушения при привлечении к административной ответственности. Тем более учитывая, что казахстанская судебная система не гарантирует абсолютную защиту. В спорах с налоговыми органами налогоплательщики чаще всего уязвимы и слабы.

– На прошлой неделе министр национальной экономики представил мажилису поправки в Налоговый кодекс. Одна из них включает внедрение инвестиционного налогового кредита. Можете пояснить, в чем его суть?

– Инвестиционный налоговый кредит представляет собой соглашение между государственным органом и налогоплательщиком, по которому налогоплательщик уменьшает сумму налогов, подлежащую уплате за конкретный год, с условием, что погасит свою задолженность поэтапно без начисления пени.

Условно говоря, налогоплательщик сдает декларацию, по которой у него возникает обязательство по уплате 100 тенге. Уплачивает в бюджет он только 20 тенге, а сэкономленные 80 тенге обязуется направить на приобретение оборудования или иного имущества для предпринимательских целей. В последующем налогоплательщик доплачивает 80 тенге поэтапно. По сути, это новый способ рассрочки исполнения налоговых обязательств.

Инвестиционный налоговый кредит предоставляется на срок до 3 лет по двум налогам: по корпоративному подоходному налогу (КПН) и налогу на имущество.

Основное его преимущество предполагает, что у предприятия образуется больше свободных денежных средств, которые можно будет направить на развитие бизнеса.

Однако я полагаю, что соглашения для получения инвестиционного налогового кредита не будут заключаться массово. Скорее всего, государственный орган, подписывающий такое соглашение, будет придирчив в предоставлении льготы.

–  А что касается зарубежных интернет-компаний, которых теперь обяжут платить НДС, другими словами, «налог на Google»: почему эта норма не была введена ранее и к чему она приведет?

– Насколько мне известно, в данном случае речь идет только об услугах, оказываемых физическим лицам в электронной форме.

Для начала нужно пояснить, что при проведении международных деловых операций всегда возникает вопрос – в какой стране должен уплачиваться НДС. В большинстве случаев, по многим видам популярных услуг, включая консультационные, юридические, аудиторские и прочие, местом реализации НДС считается место нахождения покупателя услуг. Соответственно, покупатель таких услуг признает их своим оборотом и уплачивает по ним НДС за нерезидента.

Применительно к интернет-услугам, в том числе предоставлению доступа к интернет-ресурсам, услугам связи, рекламным услугам, территория Казахстана также признается местом их реализации. Следовательно, НДС по таким операциям изначально должен был уплачиваться в РК. Однако из-за того, что потребителями таких услуг чаще всего являются физические лица, которые не являются плательщиками НДС, эти обороты оказались вне поля налогового контроля.

Сейчас мы наблюдаем, что государство нашло решение.

Таким образом, если Google и Facebook откроют свои офисы в РК, как это сделал российский «Яндекс», то они будут платить налоги как казахстанские налогоплательщики. Последнее позволит отечественным предприятиям без затруднений относить на вычеты расходы на рекламу в интернете.

В свою очередь, могу предположить, что произойдет удорожание интернет-услуг.

– В то же время мы знаем, что озвученные Русланом Даленовым поправки несут льготы по исчислению сумм НДС для отечественных производителей. Это с одной стороны. Но с другой стороны, в Таблице предложений по пополнению доходной части бюджета и совершенствованию налогообложения (обновленной в июне 2020 года) говорится о поэтапном снижении порога постановки на учет по НДС с 30 000 МРП до 10 000 МРП… Складывается какой-то диссонанс…

– Когда осенью прошлого года президент в своем послании объявил о введении трехлетних налоговых каникул для микро- и малого бизнеса, многие предприниматели, формально относящиеся к данной категории, обрадовались. Ближе к концу года стало известно, что льготы коснутся не всех, а лишь тех, кто работает в рамках специальных налоговых режимов. Я объясняю это тем, что налоговые органы насчитали большую недостачу в бюджете, поэтому были вынуждены сузить перечень льготников.

В настоящее время, в условиях карантинных мер наблюдается еще больший бюджетный дефицит. Соответственно, государство предпринимает всевозможные действия по восполнению недополученных сумм в бюджет.

Однако если снизить порог по НДС до 10 тыс. МРП, то есть 27,7 млн тенге в год или 2,3 млн тенге в месяц, то эта мера затронет абсолютно все мелкие предприятия. В таком свете трехлетнее освобождение от 3%-ного налога для лиц, работающих в рамках специального налогового режима на основе упрощенной декларации, покажется бессмысленным.

Интересно, что в законопроекте, который рассматривается сейчас в парламенте, предусмотрены изменения, касающиеся снижения порогового значения оборотов для постановки на учет по НДС. В нем также есть нормы, переходящие из пилотного проекта, который предоставляет налоговикам возможность блокировать информационную систему электронных счетов-фактур. Напомню, что этот пилотный проект вызвал большое возмущение со стороны бизнеса.

Вместе с тем, кажется, что правительство уже приняло решение по вышеуказанным вопросам, раз внесло законопроект в текущей редакции в мажилис.