Казахстан так и не смог вернуться на рынок муки в Афганистане. В лучшем случае мы потеряем до половины афганского экспорта уже в будущем году. Это происходит из-за неспособности министерства сельского хозяйства создать простую и понятную модель развития села в РК, передаёт корреспондент медиа-портала «Караван».

Запасы, объемы и пороги

– Афганистан был основным потребителем казахстанского зерна. Вместе с мукой в прошлом году он купил 3,2 миллиона тонн. Это 45 процентов экспорта. Сейчас они вроде начали закупать наш хлеб, но это случайные цифры, по сравнению с объемами поставок в прошлом году. То есть этот рынок мы потеряли, – считает официальный представитель Зернового союза Казахстана Евгений КАРАБАНОВ. – А куда они денутся? Я вам скажу куда. Пакистан анонсировал дополнительный закуп 2 миллионов тонн зерна. Куда пойдет этот хлеб, если они себя обеспечивают полностью? Это значит, что мы потеряли половину рынка Афганистана. Сейчас нам надо озаботиться и подумать о том, куда, собственно, мы будем зерно продавать?

– Сейчас более или менее поставки в Афганистан пошли. Но почему афганцы покупают нашу муку? Только из-за низкой цены, – рассказала “КАРАВАНУ” коммерческий директор компании “СевЕсильЗерно” Таисия КОЛЛЕГОВА. – Сейчас мы ждем, когда наша цена с учетом затрат на доставку превысит порог платежеспособности афганского покупателя. Или она поднимется до цен наших конкурентов из Пакистана или Турции. В итоге мы потеряем единственный рынок сбыта и останемся с дорогим зерном и дорогой мукой.

Пороговая цена, которая открывает дорогу на афганский рынок конкурентам Казахстана – 500 долларов за тонну. Без логистики это 390 долларов, или 165 тысяч тенге. На ж.-д. станции Сарыагаш сегодня зерно торгуется в пределах 350 долларов (149 тысяч тенге). 40 долларов разницы – это небольшой разбег, который исчезнет совсем скоро. Это вполне может случиться до Нового года, потому что к этому времени зерно, по разным прогнозам, может подорожать до 150 тысяч тенге за тонну.

Ажиотаж подняли Зерновой союз и зерновые трейдеры, плюс бизнесмены из Узбекистана, считает Таисия Коллегова. Они знают, что урожай в Казахстане из-за жары не такой большой, поэтому стараются создать у себя запас зерна, чтобы было на чем работать. Из почти 5 миллионов тонн казахстанской пшеницы 3 миллиона тонн закупает Ташкент.

– Цена на зерно продолжает расти. Если “Продкорпорация” объявила закуп от 103 до 107 тысяч тенге буквально в сентябре, то сегодня за пшеницу дают уже 123–125 тысяч. Крестьяне тоже считают, что цена будет расти и дальше. Поэтому они придерживают свои объемы. Для многих верхний порог – 150 тысяч тенге. В России такого нет. Там хлеб стоит в 2 раза дешевле, – говорит эксперт. – Поэтому мы считаем, что этот рост цены – спекулятивный. 

---

Справка “КАРАВАНА”

С лета этого года в России действует механизм зернового демпфера, который предусматривает плавающие пошлины на экспорт пшеницы, кукурузы и ячменя и возврат полученных от них средств на субсидирование сельхозпроизводителей. Во многом благодаря этому цены на зерновые в России ниже и стабильнее, чем в Казахстане. На 1 октября тонна пшеницы котировалась в пределах 16–17,7 тысячи рублей (93 600–102 400 тенге). С 6 октября экспортная пошлина на пшеницу из РФ выросла до 57,8 доллара за тонну.

---

“Неконтролируемый рост цены бьет не по отдельной отрасли, а по населению, по их карману”

Рост цен на пшеницу будет провоцировать и уже провоцирует рост цен на продукты внутреннего потребления. Что ставит под угрозу продовольственную безопасность страны. Расчет стоимости муки такой. Цена тонны пшеницы на элеваторе – 120 тысяч тенге. Плюс 2 000 тенге – услуга отгрузки элеватора, 3 000 тенге доставка до мельницы, еще 1 000 тенге списываются на разницу в весе и качестве. Итого на помол пшеница зайдет по цене 126 000 тенге. Стоимость помола минимум 12 000 тенге. Из тонны зерна выходит 750 килограммов муки.

Итого цена тонны муки составляет 184 000 тенге. Это 9 200 тенге за мешок в 50 килограммов. А из муки, как известно, делают хлебобулочные и макаронные изделия, основу рациона казахстанцев.

Во-вторых, поднимаются цены на мясо, так как из пшеницы мы получаем корм – зерноотходы и отруби. Это также молоко и молочные продукты. Обязательно вырастут яйцо и мясо птицы. В этом году нет зерна 4–5 классов, поэтому птичники вынуждены покупать продовольственную пшеницу. То есть вся продовольственная корзина подтянется к новому уровню цен.

– Минсельхоз считает, что это цены рыночные. Мы, мукомолы, говорим, что ценообразование пущено на самотек, – говорит Таисия Коллегова. – У государства есть регуляторная функция, но ее пока никто не включал. Такой неконтролируемый рост цены бьет не по отдельной отрасли, а по населению, по их карману. Ни один из инструментов, которые пытаются использовать правительство и СПК, не работают. Мы с вами в этом убеждались не раз по ценам на овощи, растительное масло и другое.

Необходимо уменьшать стоимость сырья, считает коммерческий директор компании “СевЕсильЗерно”. Для этого надо перенять опыт России, где уже 2 года применяют экспортные пошлины на вывоз.

“Ташкент попросил у Москвы 1 млн га земли”

– Цену не мы толкаем. Это рынок. Мы прямое отражение рыночной ситуации, – уверен Евгений Карабанов. – По оценкам ФАО ООН, рост цен на продовольствие за год составил более 40 процентов. Рост цен – отражение роста спроса. Когда предложение увеличится, тогда цена успокоится.

Мы, зернотрейдеры, заинтересованы в том, чтобы на рынке постоянно присутствовало зерно. Поэтому против зарегулирования.

И наша задача – чтобы сельхозтоваропроизводители могли дорого продать свою продукцию, чтобы в следующем году они могли опять производить, а не разориться и обанкротиться. Тогда нам продавать будет нечего.

Опосредованно защищая интересы производителя, мы, конечно, заботимся о своих интересах. Но наши интересы совпадают.

Зерновой союз провел анализ затрат на производство хлеба. Оказалось, что практически на все ресурсы цены поднялись на 20–40 процентов. А по ряду позиций – до 50 процентов. Это ГСМ, средства защиты растений, запасные части, техника вместе с утильсбором. Естественно, подорожала себестоимость.

– Что мешало тем же мукомолам сделать форвардные закупки? Они же прекрасно знали, что осенью им понадобится зерно нового урожая. А потому, что риски брать на себя не захотели, – уверен Карабанов. – С другой стороны, Казахстан – не самый надежный поставщик на рынке. В прошлом году мы то разрешали экспорт, то запрещали, то квотировали. В этом году – квоты, пошлины, запреты. Естественно, наши партнеры станут подстраховываться и искать альтернативу. И последнее: если на зерно введут пошлину, станет ли мука дешевле в стране? Не станет, потому что цена на внутреннем рынке будет равна экспортной. Тогда придется ставить пошлину и на экспорт муки.

С другой стороны, и к зернотрейдерам, которые говорят, что заботятся о благосостоянии производителей зерна, тоже есть претензии. Вообще-то, они должны подталкивать крестьян переходить на более интенсивные методы. В той же России агрохолдинги уже перешли на использование современных техники и технологий возделывания. Почти все регионы подняли урожайность в 2 раза. Благодаря этому собрать 20–25 центнеров с га – вполне рядовой результат. В Казахстане средняя урожайность в 2021 году – 9 ц/га. О чем тут можно говорить?

На неделе министерство сельского хозяйства Узбекистана сообщило, что Ташкент попросил у Москвы 1 миллион гектаров земли для выращивания пшеницы, сои, подсолнечника и других культур для собственных нужд.

Даже в самый неблагоприятный год на такой территории можно будет получить не менее 2,5 миллиона тонн зерновых. Примерно столько хлеба Узбекистан закупает в Казахстане.

Обратите внимание, Ташкент не стал говорить об аренде земли у Казахстана. Сразу по нескольким причинам. Минсельхоз России проводит внятную политику обеспечения продовольственной безопасности и уже добился отличных результатов. По многим позициям страна обеспечивает себя на 90–100 процентов. В России есть агроспециалисты, которых можно использовать. И, наконец, Москва – самый активный и сильный член ЕАЭС. Она сможет решить проблему вывоза урожая за пределы Таможенного союза так, чтобы другие его члены были не сильно против. Может ли организовать такое сопровождение сделке наше правительство?