Предприниматели, вложившие миллиарды в животноводство, могут остаться ни с чем.

Предприниматели просят власти, прежде чем рубить гордиев узел, задуматься, чем возникшие спорные инициативы могут обернуться для села.   

В Северо-Казахстанской области вновь в центре внимания земельный вопрос. Только в этот раз речь пойдет не о потерявших свои наделы пайщиках, а о фермерах, которые вот-вот могут остаться без сенокосов и пастбищ, которые они получили ранее. Причина – земля в их руках оказалась без проведения конкурсов, а значит – с нарушениями. Однако своей вины в сложившейся ситуации бизнесмены не видят, передает inbusiness.kz.

На встрече в областной палате предпринимателей собрались представители государственных органов, юристы и сами фермеры. У последних имеются большие вопросы к чиновникам. Те, в свое время, сами, не особенно заботясь о законодательных нюансах, раздавали земли бизнесу, а теперь, 5, а то 10 лет спустя, опомнились и завалили предпринимателей судебными исками об изъятии угодий. По словам  юридического консультанта Елены Пригоженко, проблема носит системный характер. Так, на сегодня, к субъектам сельхозбизнеса подготовлено больше 30 исков, а 16 дел уже рассматриваются в экономическом суде.

“Выявлено то, что предоставлены пастбища и сенокосы в границах населенных пунктов без проведения конкурса. Самым первым встает вопрос, что контролирующий орган (управление сельского хозяйства СКО – Прим.) указывает об обнаружении нарушения в 2022 году. При этом, предприятия, которые сейчас осуществляют свою деятельность в области животноводства, получили свое право, начиная с 2010 года. Встает вопрос компетенции отделов земельных отношений, которые предоставляли право землепользования, и к контролирующим органам. Получается ситуация, при которой в цепочке государственных органов у нас везде присутствует момент некомпетентности, однако “расхлебывать” все это приходится субъектам частного предпринимательства”, – отмечает юридический консультант.

И это при том, что за десятилетие работы на земле, фермеры вложили как в нее, так и в сами населенные пункты, огромные средства. В масштабах области это более 6 млрд тенге, подсчитали юристы. Из них только 230 млн на коренное улучшение пастбищ. Бизнесмены жалуются на избирательный подход в изъятии и то, что чиновники не дают им возможности решить с населением вопрос по выпасу скота из ЛПХ на землях хозяйств в досудебном порядке, хотя это вполне реально.

“Мы в 2014 года получили землю по решению Бастомарского сельского округа. Участвовали в нескольких государственных программах по ведению животноводства. А сейчас нам пришло уведомление, что у нас хотят забрать землю. У нас кредиты, мы брали лизинг. Теперь мы не знаем, что нам делать. И таких как мы хозяйств, которые используют землю по целевому назначению как пастбища, и которую сейчас хотят отобрать, много. Проблема заключается в том, что нам эту землю предоставили по решению сельского округа, а должен был проходить конкурс. Но в этом нет нашей вины”, – говорит  представитель крестьянского хозяйства “Атабай” Альфия Кульжабаева.

“Проблема с исками по изъятию данных земельных участков для нас очень чувствительна, так как мы вложили уже немалые средства в коренное улучшение, в подсев кормовых трав, сенажных, для силоса, плюс внесение удобрений”, – дополняет заместитель директора ТОО “Возвышенка-СК” Денис Посовец.

То, что в СКО не хватает пастбищ для нужд населения – проблема известная. По официальным данным, только за первые 5 месяцев текущего года дефицит сложился на уровне свыше 540 тыс. га. Однако, довольно сложно привязать данный аргумент к озвученной выше проблеме, когда, как выяснилось на заседании в палате, изъять у фермеров пытаются даже земли близ уже несуществующих населенных пунктов. Кроме того, многие хозяйства, оказавшиеся сегодня под угрозой потери земельных наделов, как раз таки села и кормят, являясь там, своего рода, градообразующими предприятиями.

Предприниматели просят власти не рубить с плеча и думать, чем такие спорные инициативы могут обернуться. В том числе и для жителей сельской местности, которые могут лишиться часто единственных работодателей, вынужденных, из-за потери земли, отказаться от животноводства, как сферы деятельности.